Это уж слишком – гротескный огромный хобот уродует сексуальный облик Дэвида Уэнама.
В роли Сирано де Бержерака, поэта-дуэлянта, который приносит в жертву свои надежды на любовь ради друга – Кристиана, Уэнам неотразим. Высокий романтизм Ростана подошел ему как перчатка. Он в совершенстве владеет оружием сардонического остроумия, что спасает поэзию от падения от возвышенности к комизму. В браваде и хвастовстве его Сирано есть оттенок озорства. Мы на его стороне в трагикомической истории, которая вряд ли может закончится для него счастливо.
Режиссер Саймон Филлипс сделал огромную, многолюдную постановку с таким удовольствием, что романтизм прекрасно уживается в ней с юмором.
Несмотря на романтический характер Сирано, его гигантский нос обрекает его на одиночество. Роксана (Эшер Кедди), женщина, которую он любит, Кристиан, (Дэвид Лайонс), красивый дурень, который увлекает её, все персонажи преувеличенно комичны.
Несколько шумных выходов делает Джерри Коннолли и вся эта пышная компания кавалеров, одетых в атлас, с их изящными поклонами и оперенными шляпами. Группа солдат, к которым принадлежит Сирано, это сборище забавных мачо, но Уэнам парит над ними всеми….
Роль настолько же противоречивая, насколько вызывающ нос Сирано де Бержерака. Но в Дэвиде Уэнаме режиссер Саймон Филлипс нашел этого человека. Это нелегкая задача, сделать романтического героя с лицом, которое, как говорит сама пьеса, может вызвать тысячу колкостей. Еще труднее сделать убедительную пьесу, такую же романтическую, как и он сам. В ней собраны все контрасты и преувеличения 19 столетия, с его пристрастием к мелодраме и буффонаде.
Сирано сам выбирает свою любовь-на-все-времена, ту единственную женщину, кто неизбежно будет пробуждать в нем эмоциональный дискомфорт, чье присутствие только усиливает отвращение от его уродства в глазах окружающих. И его поступки – классическое поведение защиты: драчливость, непредсказуемость, непочтительность – весь набор, порождающий врагов.
Ростан смешивает персонажей комической буффонады 18 века, щеголей, невозможных мачо-солдафонов в пернатых шляпах в контрасте с душераздирающим идеализмом и самопожертвованием. И это Сирано – во имя любви к Роксане, прекрасной девушке, которая увлечена его словом, но лицом его друга Кристиана (Дэвид Лайонс).
Эшер Кедди создала достойный, убедительный образ Росканы, преодолевающей невозможное, чтобы проститься на поле боя с умирающим Кристианом.
Добрая половина пьесы – это разнообразные образы. Во-первых, комические, персонажи подобные одурманенному литературой пекарю Рагно (Алекс Менглет). Бестолковый священник, с удовольствием сыгранный Джерри Коннолли и полупьяный дворянин Леньер (Боб Хорнери), олицетворяющий французский декаданс 18 столетия.
Ростан натягивает все струны.
Майкл Харрис аккомпанирует действию на скрипке, навевая самое подходящее музыкальное настроение от режущей душу игры шпаг до меланхолической элегии. Это помогает, когда в последней сцене мы переносимся в монастырь, куда Роксана заточила себя на 14 лет.
В прекрасных декорациях, напоминающих, возможно, Ибсена, невозможно сентиментальная концовка кажется искренней и волнующей.
И это делает не музыка, а великолепная игра Уэнама. В образе старика он даже лучше, чем молодой Сирано, его цинизм и остроумие вызревают в сдержанное благородство. Фантастические истории, которые он рассказывает для удовольствия Роксаны лишь немного преувеличенней, чем его собственные приключения.
Ростан натягивает все струны до отказа. Эпическая костюмная драма в постановке МТК успешно балансирует на острие высокой трагедии и комедийной буффонады.
Преимущественно завися от уникального смешения сардонического стиля и небрежной сексапильности Уэнама, полагаясь в основном на нашу предрасположенность к современным мелодрамам в форме мюзиклов, постановка увлекает нас к своему двусмысленному исходу.
Перевод Neil-Сказочницы.
Оригинал здесь.
