Как знает любой орнитолог, чайки – это плотоядные мусорщики. Птицы, которые живут стаями. Птицы, которые обладают коллективным менталитетом и имеют четко выраженную иерархию. Дети чаек зазывают своих родителей громкими криками. Они вытягивают шеи и издают тревожные крики во время ухаживания или бросая вызов другим чайкам. Будучи подростком, выросшем в пасторальном «рае» прибрежного городка на севере штата Новый Южный Уэльс, я любил сидеть на дюнах и смотреть как чайки снуют вокруг, воруя на обед у подростков-серфингистов (и сопровождающих их красоток в бикини) горячие чипсы, завернутые в лепешки из мяса. Я наблюдал, как чайки пронзительно кричат и машут крыльями, требуя чипсов. Я наблюдал, как пронзительно кричат и машут руками на чаек серфингисты. Я слушал легенды (правда ли это?) о том, что если дать чайке спрятанный в чипсах аспирин, то она взорвется.
С тех пор прошло полжизни.
Теперь «Чайка», предложенная на суд зрителей театром Бельвор, вписалась в ряд других спектаклей последнего времени, что запомнится как «эпоха адаптации» австралийского театра.
Люди говорят, что они заплатили деньги; они выкроили время в своих плотных графиках для одного из главных событий театрального сезона. Бенедикт Эндрюс, Дэвид Уэнам, Джуди Дэвис, Эмили Барклай, Анита Хей, Билли Браун, Терри Серио, Антон Чехов, Ральф Майерс – имена, гарантирующие спрос на билеты. Но разве это позволяет автоматически утверждать, что это изумительная театральная пьеса? Все обладатели билетов на «Чайку» могут облегченно вздохнуть – вы не прогадали, вы определенно в числе выигравших.
Я не чувствую особой необходимости в пересказе сюжета или в использовании превосходных и восторженных эпитетов рядом с именами актеров, участвующих в спектакле... Чтобы удовлетворить ваше любопытство о мнениях критиков, я порекомендую вам обратиться к обозрению Джона МакКаллума в «The Australian», электронной версии интернет-журнала Джеймса Уайтса и обзору Хелен Барри для «Australian Stage».
Мое превосходное мнение об этой постановке основано на том, что эта история воспринимается как хорошо знакомая – как обычная и повседневная – несмотря на то, что у кое-кого может перехватить дыхание при виде Джуди Дэвис или Дэвида Уэнама. Я думаю, что для любителей такого рода ощущений – находиться среди созвездия действительно прекрасных актеров (возможно в состоянии легкого головокружения) – это великолепный актерский ансамбль... понятный и современный, случайный и обычный. Как в составе исполнителей, так и в постановке нет ничего опереточного, или аляповатого, или высокомерного.
Для переработки [пьесы] существует много замечательных возможностей: перемещения, культурный перевод, синхронизация во времени – все достаточно стандартно. Предыдущие постановки «Чайки» акцентировали мое внимание или на крахе карьеры Нины и Константина, или на романтических устремлениях, не оцененном по достоинству обаянии молодых персонажей. Что касается бельворской постановки, то мне кажется, что она очень сильно сконцентрирована вокруг Тригорина (Дэвид Уэнам). Мы наблюдаем как он страдает из-за деспотичной, эмоциональной, неуравновешенной Аркадиной, за его увлечением Машей, с ее бурным прошлым, за его жаждой Нины, мы слышим о его непрекращающихся писательских наблюдениях, мы сопереживаем ему больше, чем Константину, которого я раньше рассматривал как центральную фигуру пьесы.
Эта постановка задевает что-то глубоко внутри нас – мы сталкиваемся с образами, которые, кажется, воскрешают наше прошлое. Мы видим тоску персонажей – их стремление к переменам, к славе, признанию, любви, к завершенности и уверенности. Мы слышим жалобы на то, что любовь или жизнь совсем не такие, о каких мечтали или ожидали – и мы наблюдаем самовредительство, так как они сталкиваются в жизни с удушьем, черствостью или борьбой.
«Чайка» Эндрюса совершенно гармонична. Среди легко доступных, узнаваемых, универсальных истин это, возможно, всеобщая истина, которая имеет отношение к внешним проявлениям наших желаний – и тайная, мрачная, постыдная правда о том, чего мы желаем, ведет к личной истине о том, кто мы есть. И, несмотря на то, что Эндрюс – один из величайших австралийский театральных режиссеров, он позволяет своим актерам чувствовать себя естественно в рамках этой натуралистической пьесы, не испытывая потребности в разработке ее сверх сюжета.
Уверенный в повествовании. Уверенный в актерах, которые завершают эти образы.
Тот, кто устал от всепоглощающей одержимости в последнее время наших главных театров Россией, может успокоиться и восторгаться этим всегда удивляющим, элегантно представленным, прекрасным гармоничным произведением искусства.
Я сомневаюсь, что в моей жизни когда-нибудь появится необходимость увидеть другую «Чайку». Я уверен, что эта постановка будет со мной всегда.
Перевод Kenga-ru.
Оригинал здесь
